Процесс разработки углеводородных ресурсов российского сектора Арктики потребует задействовать потенциал не только отраслевой, но и фундаментальной науки. Нужны будут не только конкретные технологии и оборудование, но и, по сути, создание новой парадигмы развития промышленности, науки и даже определенное изменение ценностных ориентиров российского общества. И разработкой каких-то отдельных программ и стратегий тут вряд ли обойдёшься. Об этом в интервью нашему издания рассуждает один из ведущих российских учёных, академик РАН, президент Российского научного центра "Курчатовский институт" Евгений Велихов, который не только внёс огромный вклад в развитие физической науки, но и стоял у истоков реализации шельфовых проектов на российской шельфе.
ЕВГЕНИЙ ПАВЛОВИЧ, ЧТО ПОДВИГЛО ВАС, ИЗВЕСТНОГО УЧЁНОГО-ФИЗИКА, ОБРАТИТЬ ВНИМАНИЕ НА НЕФТЯНУЮ ОТРАСЛЬ И ПРИНЯТЬ УЧАСТИЕ В РАБОТЕ НАД РЯДОМ ПРОЕКТОВ, В ТОМ ЧИСЛЕ КАСАЮЩИХСЯ ОСВОЕНИЯ АРКТИЧЕСКОГО ШЕЛЬФА?
Однажды ко мне пришли представители треста "Стальконструкция" и Министерства нефтяной промышленности СССР и стали уверять, что пора приступать к работам на арктическом шельфе. Мы пошли в Министерство обороны, чтобы попробовать привлечь к строительству первой в мире морской ледостойкой буровой платформы северодвинское ПО "Севмаш" – головное предприятие атомного подводного кораблестроения. Ответ Минобороны – решительное "нет" – нас разочаровал, хотя аргументация была самая убийственная: предприятие загружено оборонными заказами и ему пока не до "мирных инициатив".
И хотя это произошло задолго до 1990-х годов, уже тогда многие в руководстве страны стали понимать: смысл добывать нефть на шельфе имеется только в том случае, если для этих целей по полной программе загружается наше машиностроение. Отдай всё это на откуп зарубежным конкурентам – и мы получим пресловутый русский пшик.
Позже, уже в начале 1990-х, мы, продвигая нашу идею, организовали специализированную выставку, где весьма наглядно и доказательно рассказывали о тех преимуществах, которое даст отечественному машиностроению освоения шельфа.
Впоследствии начался кризис нашего машиностроения, в частности атомного. И нужно было любыми путями сохранить возможности "Севмаша" в области оборонных заказов и, вместе с тем, создать для него реальную базу заказчиков "на гражданке". И сотрудничество с "Газпромом" спасло и завод, и Курчатовский институт.
ВЫ ИМЕЕТЕ ВВИДУ ПРОЕКТ СТРОИТЕЛЬСТВА НА "СЕВМАШЕ" ПЛАТФОРМЫ "ПРИРАЗЛОМНАЯ"?
Да, конечно. Ввод этой платформы в эксплуатацию в конце прошлого года ознаменовал собой старт добычи углеводородных ресурсов на российском арктическом шельфе. Таким образом, чисто теоретический этап освоения шельфа сменился сугубо практическим.
В своё время мы вместе с геологами прикидывали, что будет вслед за этим. Мыслей, расчётов, гипотез было громадьё. Сама платформа "Приразломная" сможет добывать около 7 млн т нефти в год. Но мы думали и о том, что она может стать своеобразным хабом, который в недалёком будущем поможет обеспечить ежегодную добычу и транспортировку до 20 млн т "чёрного золота". На данную тему есть даже специально разработанная программа. Но все это, как говорится, организационный процесс. Что же будет на самом деле – уже совсем скоро покажет время…
ИТАК, ВЫ СТОЯЛИ У ИСТОКОВ СОЗДАНИЯ НОВОЙ ТЕХНИКИ И РАЗРАБОТКИ НОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ ДЛЯ ОСВОЕНИЯ ШЕЛЬФОВЫХ МЕСТОРОЖДЕНИЙ. А ДАЛЕКО ЛИ ПРОДВИНУЛАСЬ РОССИЯ В ЭТОМ НАПРАВЛЕНИИ?
Действительно, процесс подготовки к освоению шельфа начался более 35 лет назад – уже в 1978 г. прорабатывался проект по добыче нефти у побережья Сахалина. И первый свой заказ "Севмаш" получил именно оттуда.
Сегодня же остаётся последняя провинция, способная в перспективе поддержать уровень нефтегазодобычи в стране. Это Арктика, точнее – её шельф. Его освоение станет важным этапом для экономики России, её машиностроения, будет основным источником поступления финансовых средств и катализатором инноваций.
В наши дни принято по делу и без повторять: инновации, инновации, произносить другие громкие слова. Но мало кто задумывается над тем, что инновации ради инноваций – это полный абсурд. Их "складирование" без конкретного применения ни к чему хорошему не приведёт… Зачем я всё это говорю? Для того чтобы подчеркнуть: Арктика, её шельф – необъятное поле для реальных инновационных и модернизационных процессов, общего развития отечественной экономики...
ОДНОЙ ИЗ ТАКИХ ИННОВАЦИОННЫХ ИДЕЙ ЯВЛЯЕТСЯ ПРЕДЛОЖЕННАЯ ВАМИ В 90-Х ГОДАХ КОНЦЕПЦИЯ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ХИМИЧЕСКОЙ ЭНЕРГИИ УГЛЕВОДОРОДОВ В ЭЛЕКТРИЧЕСКУЮ НЕПОСРЕДСТВЕННО В МЕСТАХ ИХ ДОБЫЧИ (1). КАКОВЫ ШАНСЫ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЭТУ ИДЕЮ В СЕГОДНЯШНИХ УСЛОВИЯХ?
Мне кажется, эта идея неплоха. Благодаря её реализации можно получить ряд преимуществ. Во-первых, не придётся строить газо- и нефтепроводы, что связано с экологическими рисками. Во-вторых, получая электроэнергию прямо на промыслах, можно достигать довольно приличного коэффициента полезного действия (где-то 50-60%).
Вообще говоря, отслеживая перспективные варианты получения электроэнергии (включая использование нефти, газа, возобновляемых источников, атомной энергии и т. д.) и "складывая" их по самому оптимистическому сценарию, мы всё равно придём к пессимистическому выводу. Сегодня между потребностями экономического развития и нашими возможностями имеется определённый энергетический "зазор", способный, по нашим оценкам, достигнуть к середине текущего века 30-процентного показателя. Откуда прикажете восполнять эту "недостачу"?!…
ОСВОЕНИЕ АРКТИКИ ПОТРЕБУЕТ ОГРОМНЫХ ФИНАНСОВЫХ, ТРУДОВЫХ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ РЕСУРСОВ. ТАК, В СООТВЕТСТВИИ С ПРОЕКТОМ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ СТРАТЕГИЕЙ-2030, ПРЕДПОЛАГАЕТСЯ ВКЛАДЫВАТЬ В ОСВОЕНИЕ ПЕРСПЕКТИВНЫХ НЕФТЕГАЗОНОСНЫХ РЕГИОНОВ (В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ НА ШЕЛЬФЕ) ДО 100 МЛРД ДОЛЛАРОВ В ГОД. ИМЕЕТСЯ ЛИ У НАС ТАКОЙ ПОТЕНЦИАЛ?
Это предмет стратегического планирования. Освоение углеводородных запасов должно идти параллельно с развитием отечественной промышленности, науки и т.д. Как это организовать – вопрос вопросов. Уже сегодня над этим надо работать с подключением административного ресурса всех уровней. Ибо ни для кого не секрет, что самые продвинутые научные исследования, инновации и т. д. нам пока что даёт ТЭК. И никуда от этого факта не деться.
Другое дело, что стоило бы продумать направления развития нашего внутреннего рынка, где с умом можно было бы использовать "на вторичном уровне" технологии, программное обеспечение и и.д., которые можно было бы "позаимствовать" из сырьевой сферы…
Полный текст интервью читайте в №9 "Нефти России".
Доступен для чтения новый номер журнала "Нефть России" в полном объёме.
Ситуацию в российской нефтяной отрасли можно назвать весьма неопределённой. С одной стороны, она в последние годы демонстрирует рекорды по объёмам добычи. Наконец-то удалось обеспечить воспроизводство минерально-сырьевой базы.
Низкие цены на углеводороды оказали серьёзное воздействие на реализацию морских нефтегазодобывающих проектов. Падение котировок стало причиной жёсткого курса добывающих компаний на сокращение издержек, что негативно повлияло на нефтесервисных игроков, а также производителей промыслового оборудования. Однако с начала 2017 года этот бизнес быстро восстанавливается. Одобрена реализация нескольких крупных проектов. В период 2018-2021 годов прогнозируется пуск в эксплуатацию целой обоймы новых мощностей по добыче нефти и газа на морских акваториях.
| 
